Эмма Маминева

 

Как часто сегодня можно слышать истории об измене, предательстве, и совсем ничего не рассказывается о благородстве, верности, преданности, о людях, похожих на героев Джека Лондона. Помните «Сердца трех»? Вы скажете, что Джек Лондон все выдумал и такого не быва­ет? Вот и неправда.

 

Это был весьма привлекатель­ный молодой человек! Больше все­го меня поразили его руки, нерв­ные, артистичные, с длинными тонкими пальцами. Выяснилось, что он неплохо играет на пианино, гитаре, поет, знает многих совре­менных поэтов, писателей. «Вот тебе и солдафон!»- подумала я. Он мне понравился, мы нашли общие темы для бесед, а Ленка постоян­но передавала мне, что ее муж в восторге от моего интеллекта. Не знаю, может, эти заочные компли­менты так повлияли на меня, но я стала то и дело находить повод, чтобы зайти к Ленке вечером, ког­да ее муж возвращался со служ­бы. Что-то медленно овладевало мною, что-то непонятное, сильное, какие-то странные чувства по от­ношению к Кириллу...

Я окончательно поняла это, когда однажды  мне  непреодолимо захотелось прикоснуться к его гладкой, блестящей от загара коже, когда вечером, он, извинив­шись за то, что не надел футболку, (было так жарко!) пил с нами чай. Невероятным усилием воли я подавила в себе  этот порыв. С той мину­ты видеть его, встретить хотя бы мельком, стало для меня посто­янной потребностью... Я просто заболела этим человеком!

 В то же время, отношения с мужем были у меня все такие же теплые, добрые, он не раздражал меня, не было ни­каких признаков того, чтобы я раз­любила его. Но что происходило со мной, почему? Когда я смотре­ла в глаза Кирилла, то с трудом выдерживала взгляд, так как у меня начинала кружиться голова...Все, что было в моих руках падало, раз­бивалось, ломалось...

 И вот однажды, когда я находи­лась уже в полном изнеможении от терзающих меня мучительных противоречивых чувств, наши взгля­ды с Кириллом встретились, и я увидела в его глазах то, что и он ис­пытывает ко мне нечто подобное!

Это было как удар. Я помню, сразу убежала домой  и долго не могла заснуть  в ту ночь, думая, что же те­перь будет и кого из двух мужчин я все-таки люблю!

А ведь все это время мы про­должали встречаться все вместе, отмечали праздники, дни рож­дения... На прогулках получалось так, что Лена и мой супруг уходили куда-то вперед, с детьми, а мы с Кириллом плелись сзади, поник­шие, утомленные переживаниями, и молчали...

Ленка вдруг перестала расска­зывать мне о том, что терпеть не может собственного мужа и, по-моему, посмотрела на него со­всем другими глазами. Мой су­пруг ни о чем не спрашивал меня, казалось, он осознавал всю важ­ность происходящего момента, и даже сочувствовал той борьбе, которую и я, и Кирилл вели каж­дый сам с собой.

 

И вот наступил решающий момент. Нас с Кирил­лом уже трясло в присутствии друг друга. Мы долгое время из­бегали встреч наедине, но получилось так, что все вместе оказались на вечеринке у общих друзей. Моя дочь захотела спать, я предложила Сергею отвезти нас домой, чтобы уложить ребенка и вернуться. «Пусть Кирилл отве­зет, - хмуро бросил мой вполне трезвый муж. - Я выпил больше, чем он». А я подумала: «Ну, вот, он хочет, чтобы все, наконец-то, разрешилось». Кирилл посмо­трел на нас, вздохнул и пошел за мной следом к машине. Не говоря ни слова, мы до­ехали до нашего дома, я уложила Аню спать, вернулась к машине. Села. Кирилл включил зажига­ние. Машина сдвинулась с места. Я сидела на заднем сидении. Не решилась сесть вперед к нему. Так мы и ехали…

 

Была ночь. Темнота. Вдруг  автомобиль резко   остановился. Кирилл, не оборачи­ваясь,   сидел впереди меня, смотрел вдаль. «Са­дись, сюда, - вдруг резко сказал  он. Я как загипнотизированная  встала и пересела на переднее сиденье. Кирилл судорожно сжимал руль, глядя прямо перед бой. Меня начало трясти от озноба.

Зубы постукивали. «Замерзла?»- спросил Кирилл. «Да», - еле выговорила я. Он оторвался, наконец, от руля и положил свою руку на мою ледяную ладонь. Я почувствовала тепло...

 «Садись ближе, - сказал  он, - согрею».

Я придвинулась ближе,  он осторожно обнял меня, как  бы укутывая руками... Скоро я согрелась, чувствуя, как страшное напряжение не­скольких месяцев медлен­но покидает меня.

Так мы и сидели. Долго. Молчали. Медленно в мое сознание вторгалось какое-то уми­ротворение, спокойствие

Я осознавала, что вот оно, сбылось, мы рядом, он меня любит. Я это чувствовала, и сейчас все в моей власти. Как я захочу, так и будет. Но мне больше ни­чего не хотелось...Так мы и просидели рядом, в обним­ку полночи.

На рассвете я вернулась домой. Муж, конечно же, не спал. Открыл дверь, не гля­дя , хмуро спросил, не хочу ли чаю. Согрел чайник и ушел в спальню, оставив меня на­едине со своими мыслями. Никогда позднее он не зада­вал мне вопросов по поводу этой ночи...

В ближайшую неделю Ки­рилл неожиданно уехал в длительную командировку. Мой супруг последовал  его примеру. Что тут скажешь- военные…

 

Когда я увидела Кирилла после разлуки, то уже не испытала тех больных чувств, что прежде. Так, легкий укол в сердце. Мо­жет, все сгорело в том жару его рук? Правда, крохотный уголек остался где-то в самой глубине моего сердца, который я не хочу гасить.

Сегодня я очень рада, что я и Кирилл, да и Ленка, и мой Сер­гей справились со своими страстями и остались друзьями. Вот уже больше двадцати лет более близких людей у нас с мужем в этом городе нет. И еще.

 Память о чувствах Кирилла заставляет меня постоянно держать себя в форме. Мне не хочется, чтобы однажды, взглянув на меня, он подумал: «Неужели в эту женщи­ну я был когда-то влюблен? И что я в ней находил?» Пусть он пом­нит, что находил!